ПЕРЕБИРАЯ ДОКУМЕНТЫ АРХИВА
(Кировский рабочий №7 (11257), с.3.,18 февраля 2000 г. (Наука Заполярья №2,февраль 2000 г.))
В наступившем 2000 году Кольский научный центр РАН готовится встретить свое 70-летие. С этого номера мы начинаем рубрику "Перебирая документы архива", в которой будет отражена история центра. Автор рубрики зав. научным архивом Б. И. Макарова.
Листая хрупкие страницы
Бумаг архивных, чей удел
В печальном сумраке таиться
И прятать память прежних дел,
Я погружаюсь с головою
В теченье прежних славных лет... "В веселой поросли берез, елей, рябины и кустарников, у подошвы Поачвумчорра прилепилась Тиетта. Напротив дома лопарская вежа и чунки - походное жилье и сани, уходящие в вечность под влиянием нашей культуры. Очень скоро они будут этнографической редкостью. Сейчас вежа - приют ученой молодежи...", - так описывает через год после открытия в 1930 году Хибинскую научно-исследовательскую станцию Академии наук (ХИГС) корреспондент ленинградской "Красной газеты", вырезка из которой хранится в деле "Вырезки из газет, отражающие историю и деятельность ХИГС АН СССР" за 1931 год в Научном архиве КНЦ. В Фонде хранится, и фотография Станции этого времени, публикуемая в данной статье. Нет, это еще не всем хорошо знакомая "Тиетта", а лишь временное помещение Станции, открытой 20 июня 1930 года. С этой даты идет отсчет деятельности Кольского научного центра. Однако история Центра начиналась еще в далеких 1920-х годах, когда по горным оленьим тропам в Хибины пришли отважные первопроходцы и энтузиасты науки - академик А. Е. Ферсман и его соратники, влекомые неисследованными богатствами Севера. Среди архивных документов первых экспедиций есть интереснейший исторический документ — отчет А. Е. Ферсмана в Академию наук об экспедициях 1920-22 годов от 21 декабря 1922 согласно штампу Канцелярии Академии наук.
Четким почерком академика Ферсмана озаглавлено: "Результаты Хибинских экспедиций в центральную Лапландию. А. Е. Ферсман (представлено в Заседание Отделения) физико - мат. наук 29 ноября 1922 г). Геологическим и Минералогическим Музеем РАН в качестве отдельного отряда Северной научнопромысловой экспедицией НТО".
ИССЛЕДОВАНИЯ В 20-Х ГОДАХ – ОСНОВА СОЗДАНИЯ НАУЧНОГО ЦЕНТРА В ХИБИНАХ
(Кировский рабочий №8 (11258), с.3.,25 февраля 2000 г. (Наука Заполярья №3,февраль 2000 г.))
Привожу основные научные результаты экспедиций, организованных в 1920, 1921 и 1922. Лаконичные строки отчета сообщают, что в 1920 году в Хибинских и Ловозерских тундрах работал только один отряд в течение 10 дней, изучено 80 кв. км; в 1921 году в течение 39 дней работали одновременно две-три партии, изучено 220 кв. км; в 1922 в течение 57 дней в составе экспедиции одновременно работали небольшие отряды по разным маршрутам, изучив 500 кв. км. Общая протяженность маршрутов за 1920 - 1922 годы составила 1450 км числом участников от 8 до 13, не считая рабочих и проводников. Общий вес научного материала составил 185 пудов, открыто было 90 месторождений редких минералов (!), причем на 1922 год приходится - 40. Кроме сугубо научных исследований проводилась маршрутная съемка, вносились исправления в карту финского ученого Рамзая, посетившего Хибинский массив в 1887 — 1892 гг., делались фотографические снимки (около 100 негативов), велись этнографические наблюдения над жизнью лопарей (1922). Экспедиции, в основном, проходили по еще ни кем, не посещавшимся районам — так появлялись новые названия "отдельных географических объектов" — ущелье Рамзая, ущелье Географов и другие, хорошо известные сегодня туристам.
Характерно, что с самого начала у А. Е. Ферсмана возникла мысль создать здесь постоянный научный центр летних поисковых работ: "6 августа 1921 г. мы впервые пришли сюда, спустились к Малому Вудьявру, в район, который был посещен только в 1889 г. экспедицией Рамзая. Я помню, был прекрасный солнечный день, когда мы впервые попали сюда. Примерно на этом же месте, где мы сейчас находимся, мы увидели только ряд оленьих троп и старые лопарские вежи. Мы эту вежу сохранили и перенесли на тот берег озера, как раз против нашего дома, где она находится и сейчас. Уже тогда возникла мысль о создании опорного пункта на этом месте для исследовательской работы по изучению Хибинских тундр...".
Наблюдения первых экспедиций отметили лишь "спорадически встречающиеся" в отдельных образцах мелкие зерна апатита, но счастливая судьба и особый дар разведчика недр помогли бывшему офицеру царской армии, участнику японской и первой мировой войн, георгиевскому кавалеру, геологу-минералогу А. Н. Лабунцову в 1925 году стать первооткрывателем мощного месторождения залежей апатита на плато Расвумчорр. Нам сегодня уже известно, что это открытие исторически определило рождение горнопромышленного региона на Кольском полуострове, хотя академику Ферсману и его соратникам понадобился не один год упорной борьбы за успешное решение "апатитовой проблемы". А. Е. Ферсман, прозванный друзьями "человеком-молнией", сумел привлечь и убедить в уникальности находки выдающегося государственного деятеля С. М. Кирова и получить в нем мощного сторонника разработки апатитовой проблемы в Хибинах. Когда были найдены другие крупные месторождения апатито-нефелиновых руд в Хибинах, на повестку дня встал вопрос о необходимости создания исследовательской станции Академии наук как опорной точки для проведения научно-исследовательских работ в Хибинах.
ИЗ ИСТОРИИ ТИЕТТЫ: КАНУНЫ
(Кировский рабочий №9 (11259), с.3.,03 марта 2000 г. (Наука Заполярья №4,март 2000 г.))
В 1927 году, когда стало ясно практическое значение апатитов, несмотря на то, что кредитов нам по-прежнему не отпускалось, я поднял в Академии Наук вопрос о необходимости создания исследовательской станции в Хибинах, как опорной точки для наших работ. Надо сказать, что предложение мое было принято вообще довольно холодно, и было решено, что эта станция должна быть опорной точкой для летних работ, а на зиму закрываться. Между тем, жизнь развивалась шире и шире. С 1929 года началось строительство апатитового дела, и в связи с этим, идея создания станции делалась все более реальной. С самого начала для нас было ясно, что эта станция должна быть центром многочисленных экспедиций, которые работают в районе Хибинских тундр.
Это должна была быть опорная точка для многочисленных экспедиций (до 40), которые имели бы возможность отсюда направлять свои отряды и собираться сюда для обсуждения текущих вопросов", — так описывал А. Е. Ферсман предысторию рождения Тиетты в своем выступлении на Первой полярной конференции 10 апреля 1932 года, стенограмма которого хранится в Научном архиве КНЦ. О том, как идея реализовывалась, рассказывает другой интереснейший документ Архива - "Работа академии наук СССР и социалистической строительство на Кольском полуострове", рукопись исторического очерка A.M. Оранжиреевой - ученого секретаря Кольской базы в 1934 - 1936 гг., "бывшей дворянки" с двумя высшими образованиями - лингвиста, владеющего немецким, французским и английским, и историка (кстати, именно ею организован в 1935 г. научный архив при КБАН). Вчитываясь в мелкие буквы печатного текста рожденного под стрекот старенькой зингеровской машинки долгими вечерами в горах: "Еще в марте 1929 г. акад. А. Е. Ферсман подает в Президиум Академии наук СССР докладную записку о постройке в Хибинах научной станции Горной Станции Академии Наук. Два момента определили необходимость организации в Хибинах такого постоянного научно-исследовательского центра - первый - это ясноосознанная всеми работниками Кольской Экспедиции необходимость постановки длительных стационарных работ и наблюдений над всем исключительным комплексом природы полярного горного района, и второй момент — это необходимость с самого начала обеспечить здесь на месте тесную и деловую связь науки с возникающим большим промышленным строительством".
(Кировский рабочий №10 (11260), с.13.,19 марта 2000 г. (Наука Заполярья №5,март 2000 г.))
В первом отчете Тиетты за 1930 год первая заведующая Хибинской исследовательской горной станции Академии наук Е. П. Кесслер пишет, что "Академией наук это положение было своевременно учтено и поднят вопрос об организации в Хибинских тундрах Научной Станции как базы для всей научно-исследовательской работы в данном крае". Инициатива Ферсмана была поддержана группой ведущих специалистов страны, усматривающих задачи будущего научного учреждения в Хибинах в проведении геохимических, петрографических и геофизических работ. Архивный документ "Организационная поездка в Хибины" научного сотрудника Академии наук Д. И. Щербакова, командированного "для выбора места постройки будущей базы научно-исследовательских работ — научной станции Академии наук" содержит немногословный отчет этой поездки. "Прибыв 18-го на ст. Имандра, на следующий день, снарядившись, направился на ст. Хибины, откуда 20-го выступил во главе небольшого отряда по долине р. Лутнермайок и через ущелье Рамзая дошел в тот же день до озера Малого Вудьявра... 21-го сентября на озере Малом Вудьявре были намечены места постройки научной станции.
23-го сентября Д. Щербаков выехал из Апатитового городка обратно в Ленинград". Вскоре, 16 октября 1929 г. Президиум Академии наук по ходатайству комиссии экспедиционных исследований учредил состав совета Хибинской горной научной станции с председателем — академиком А. Е. Ферсманом и ученым секретарем — А. Н. Лабунцовым. С этого времени была начата организационная работа по созданию станции.
ТОТ САМЫЙ 1930-Й
(Кировский рабочий №11 (11261), с.13.,17 марта 2000 г. (Наука Заполярья №6,март 2000 г.))
В силу недостаточных ассигнований и осложнений с подвозом строительных материалов, из-за отсутствия дорог постройка главного здания станции было перенесена на 1930/31 год. Для обслуживания научно-исследовательских отрядов летом 1930 года утверждена была постройка стандартного дома, который должен был служить временной базой, а по постройке главного дома явится экскурсионной базой, намеренной к постройке общим планом организации станции - таким был план строительных работ. "14 апреля 1930 года Е. П. Кесслер с десятником из треста "Апатит" подготовили место для установки стандартного дома, а 15 апреля с помощью треста "Апатит" "на двухстах оленях был, перекинут из Хибиногорска в долину Малого Вудъявра стандартный дом. В половине июня (15 июня) того же 1930 года академик Ферсман с сотрудниками по горной тропе через снега перебрался на новоселье".
Сам А. Е. Ферсман (по выписке Е. А. Каменева из архивных материалов, предоставленных ему сотрудником Госархива Карельской АССР В. А. Руновым) пишет, что "...когда 16 июня через снега и замерзшие болота мы впервые пришли к новому дому, он оказался вполне готовым, чтобы принимать научные отряды" (снимок здания мы приводили в № 2 "Науки Заполярья" от 18 февраля). "Новоселье" состоялось 19 июня 1930 года, и на фотографии среди гостей узнаются управляющий трестом "Апатит" В. И. Кондриков, геологи М. П. Фивег, Л. Б. Антонов, Г. С. Пронченко и другие. В роли хозяев выступали А. Е. Ферсман с сыном Сашей участником одной из минералогических экспедиций, и А. Н. Лабунцов.
19 июля на станции было проведено первое заседание под председательством А. Е.Ферсмана о ходе экспедиционных работ, на котором присутствовали от Академии наук — А. А.Григорьев, Г. Л. Рихтер, Б. М. Куплетский, Н. Н. Гуткова, С. С. Ганешин, Э. М. Бонштедт, А. Н. Лабунцов, В. Ю. Фридолин, Е. В. Цинзерлинг, Е. Е. Костылева, от Геолкома - В. П. Яхонтов, от Института по изучению Севера В. М. Влодавец, от НИУ - М. П. Фивег. 20 июля 1930 года состоялось торжественное открытие Хибинской горной станции Академии наук "Тиетта" - согласно отчету за 1930 год Е. П. Кесслер и "Работе академии наук СССР и социалистическое строительство на Кольском полуострове" А. М. Оранжиреевой. В течение лета 1930 года станция была прибежищем для 25 научно-исследовательских отрядов. Помимо научных "экскурсий" по сбору материалов в округе станции были продолжены организационные работы по оборудованию Тиетты и положено начало строительству запланированного основного здания станции — привезены лесоматериалы, кирпич, необходимое оборудование.
Сам А. Е. Ферсман (по выписке Е. А. Каменева из архивных материалов, предоставленных ему сотрудником Госархива Карельской АССР В. А. Руновым) пишет, что "...когда 16 июня через снега и замерзшие болота мы впервые пришли к новому дому, он оказался вполне готовым, чтобы принимать научные отряды" (снимок здания мы приводили в № 2 "Науки Заполярья" от 18 февраля). "Новоселье" состоялось 19 июня 1930 года, и на фотографии среди гостей узнаются управляющий трестом "Апатит" В. И. Кондриков, геологи М. П. Фивег, Л. Б. Антонов, Г. С. Пронченко и другие. В роли хозяев выступали А. Е. Ферсман с сыном Сашей участником одной из минералогических экспедиций, и А. Н. Лабунцов. 19 июля на станции было проведено первое заседание под председательством А. Е.Ферсмана о ходе экспедиционных работ, на котором присутствовали от Академии наук — А. А.Григорьев, Г. Л. Рихтер, Б. М. Куплетский, Н. Н. Гуткова, С. С. Ганешин, Э. М. Бонштедт, А. Н. Лабунцов, В. Ю. Фридолин, Е. В. Цинзерлинг, Е. Е. Костылева, от Геолкома - В. П. Яхонтов, от Института по изучению Севера В. М. Влодавец, от НИУ - М. П. Фивег. 20 июля 1930 года состоялось торжественное открытие Хибинской горной станции Академии наук "Тиетта" - согласно отчету за 1930 год Е. П. Кесслер и "Работе академии наук СССР и социалистическое строительство на Кольском полуострове" А. М. Оранжиреевой. В течение лета 1930 года станция была прибежищем для 25 научно-исследовательских отрядов. Помимо научных "экскурсий" по сбору материалов в округе станции были продолжены организационные работы по оборудованию Тиетты и положено начало строительству запланированного основного здания станции — привезены лесоматериалы, кирпич, необходимое оборудование.
Согласно архивной выписке из постановления общего собрания Академии наук от 2 октября 1930 года "Непременный секретарь доложил постановление ОМЕН о включении Хибинской горной станции в число учреждений АН, испросив необходимые на ее содержание средства в сверхсметном порядке" и общее собрание АН постановило "признать необходимым включение Хибинской горной станции в число учреждений АН и возбудить соответствующее ходатайство о сверхсметном ассигновании на ее содержание". Комитет по заведованию учеными и учебными учреждениями ЦИК Союза ССР на заседании 18 октября 1930 года постановил "признать необходимым, включить Хибинскую горную станцию в число учреждений АН Союза ССР...". Так была поставлена последняя точка в официальном учреждении Хибинской горной станции, с которой начинается история Кольского научного центра.
1932 ГОД: ПЕРВАЯ ПОЛЯРНАЯ КОНФЕРЕНЦИЯ -ОТКРЫТИЕ НОВОГО ЗДАНИЯ "ТИЕТТЫ"
(Кировский рабочий №12 (11262) с.13.,24 марта 2000 г. (Наука Заполярья №7, март 2000 г.))
На снимке "Тиетта" - та самая, хорошо знакомая по историческим публикациям и ставшая символом первооснования Кольского научного центра. Ее торжественное открытие состоялось 10 апреля 1932 года на Первой полярной конференции, проходившей с 9-го по 12 апреля 1932 года на Кольском полуострове. Это было время, когда в Хибинах вовсю наращивала темпы "ударная стройка пятилетки", когда Хибиногорск (Кировск) только начал свою историю и еще не был даже отмечен на картах страны. "Ударная стройка зовет!", "Шире развернуть и строго организовать поисковые работы", "Хибиногорск — центр геологоразведочных и исследовательских работ на Кольском полуострове".
Всю научно-исследовательскую, разведочную, проектную и строительную работу Кольского полуострова проводить по строго выработанному единому плану, по принципу комплексности", "...Через трудности вперед в решительное наступление на северном фронте социалистического строительства за создание бесклассового социалистического общества", в борьбе "с дезорганизаторами темпов, с правым оппортунизмом и "левыми" загибами, прожектерством и авантюристическими элементами" — пестрят заголовками пожелтевшие газетные страницы тех исторических лет. Еще впереди второй приезд С. М. Кирова в Хибиногорск 8 июня 1932 года, еще не был объявлен "врагом народа" и расстрелян по приговору "тройки" организатор и первый директор треста "Апатит" В. И. Кондриков. Конференция была не просто первой, она была и "завершающей первый цикл начатой двенадцать лет тому назад Академией наук исследовательской работы и работы по хозяйственному освоению естественных богатств Кольского полуострова", — как говорилось в приветствии областного руководства в адрес Полярной конференции. Открывая конференцию, А. Е. Ферсман сказал: "Наша конференция имеет исключительное значение в деле дальнейших разработок горных богатств Кольского полуострова. Залог ее успеха — встреча представителей науки с практическими работниками Хибин". В докладе В. И. Кондрикова прозвучало: "Успехи, достигнутые за последние два года, объясняются тем, что строительству с самого начала был придан крупный размах, что все практические работы освещались теоретической мыслью...". Из дневника конференции: 10 апреля 1932 года. 9-11 часов утра - осмотр обогатительной фабрики, 12-18 часов - открытие Горной станции Академии наук с докладами участников. Из стенографического отчета Первой полярной конференции: 10 апреля 1932 года, утреннее заседание на Горной станции Академии наук. Академик А. Е. Ферсман: "Разрешите открыть заседание нашей конференции и вместе с тем считать открытой нашу новую Станцию, в помещении которой мы с вами сегодня собрались в 1930 году, два года тому назад, сюда на оленях были перетащены части здания и построен стандартный дом, в котором мы до сих пор помещались. В эти первые годы задача Станции заключалась исключительно в том, чтобы обслуживать большие летние экспедиционные работы. Но жизнь развивалась, потребности апатитового строительства делались шире и шире, и нам стало ясно, что задача Станции в Хибинах заключается не только в том, чтобы быть опорной точкой для летних работ, но и в том, чтобы постепенно врастать в большое строительство, которое идет в Хибиногорске, и вовлекаться в область применения и использования всего сложного переплета химических и технологических процессов, которые должны вытекать из свойства природных тел. Стала назревать идея создания лаборатории". Сначала это было помещение в 2,5 кв. метра в старом доме, но необходимость расширения работ породило идею постройки большого дома. Так возник проект этих зданий, строительство которых завершилось окончательно в августе 1932 года."
ОТ ХИБИНИНСКОЙ ГОРНОЙ СТАНЦИИ ДО КОЛЬСКОЙ БАЗЫ АН СССР
(Кировский рабочий №31 (11281) с.9.,04 августа 2000 г. (Наука Заполярья №24, август 2000 г.)
Новое здание Тиетты, торжественно открытое на первой Полярной конференции академиком А. Е. Ферсманом в 1932 году, не только отвечало основной задаче Хибинской горной станции (ХИГС) - стать базой для экспедиционных работ на Кольском полуострове, но и способствовало превращению Станции в стационарное исследовательское учреждение Академии наук с лабораторным комплексом, оснащенное благодаря А. Е. Ферсману современным по тому времени оборудованием. Всего в двухэтажном здании Тиетты было 19 рабочих комнат, включая лаборатории, музей, библиотеку, обязательный атрибут времени - уголок Ленина, зал заседаний, столовую, 7 жилых и хозяйственных помещений и надстройку третьего этажа - метеостанцию. Потребности региона в связи с промышленной добычей и переработкой апатито-нефелиновой руды в Хибинах становились все шире, и становилось ясно, что задача Тиетты заключается не только в том, чтобы быть опорной точкой для сезонных поисковых экспедиций работ, но и в том, чтобы отвечать запросам развивающейся в Хибиногорске горнодобывающей промышленности. Уже летом 1932 года в научно-исследовательских кабинетах Тиетты велись геологические исследования Хибин под руководством академика Ф. Ю. Левинсон-Лессинга, зоогеографические работы под руководством профессора В. Ю. Фридолина и ботанические работы под руководством геоботаника Н. А. Аврорина. Две аналитические лаборатории Станции обслуживали участников геологических и минералогических отрядов по изучению редких земель и редких элементов в минералах Хибинского массива.
Спустя два года Станция уже проводила Менделеевский конгресс. К этому времени она располагала собственной электростанцией, радиотелефонной связью, геохимической лабораторией (1932 г.), метеорологической станцией 2-го разряда (1933 г.), библиотекой - даром А. Е. Ферсмана, насчитывающей 10 тыс. томов, минералого-петрографическим музеем и уникальными цветниками и парниками самого северного в мире Полярного Ботанического сада, организованного Н. А. Аврориным. Такая структура сохранялась по 1934 год включительно. Одной из центральных задач ХИГС АН СССР был комплексный подход к проблеме использования природных богатств Кольского полуострова. «Комплексная идея, - подчеркивал А. Е. Ферсман, - есть идея в корне экономическая, создающая максимальные ценности с наименьшей затратой средств и энергии, но это идея не только сегодняшнего дня. Это идея охраны наших природных богатств от их хищнического расточения, идея использования сырья до конца, идея возможного сохранения наших запасов на будущее».
Рост масштабов экспедиционных работ и научных исследований Академии наук СССР, проводимых Хибинской горной станцией, потребовали развертывания многоплановой работы на всей территории полуострова. Постановлением Президиума АН СССР от 10 июня 1934 года Хибинская горная станция была реорганизована в Кольскую базу АН СССР. После гибели С. М. Кирова в 1934 году решением Общего собрания Базе было присвоено его имя. В 1935 год Ваза получила статус самостоятельного научно-исследовательского учреждения под руководством академика А.Е. Ферсмана, включив в свою структуру Геологический отдел, Геохимическую лабораторию, Полярно-альпийский ботанический сад, Климатолого-метеорологогический отдел, Биоценотическую и Эконом-географическую группы. В 1935 - 1936 годы Кольская база переживает «переломное» время, превратившее Базу в действительный научно-исследовательский центр Кольского полуострова - так свидетельствует единственная уцелевшая в Научном архиве рукопись статьи зам. директора Базы Ивана Демьяновича Чернобаева, чья организаторская деятельность активно способствовала этому превращению, насильственно прерванному роковым 1937 годом, когда были объявлены «врагами народа» управляющий трестом «Апатит» Василий Иванович Кондриков и его ближайшие соратники, в числе которых оказался и И. Д. Чернобаев.
Вчитываюсь в строки статьи, озаглавленной «Кольская база Академии наук на новом этапе» (по иронии судьбы меньше чем через год этап оказался действительно новым): «На первом этапе в двадцатых годах Академия наук по историческому призыву В. И. Ленина направляет группу молодых советских ученых во главе с академиком Ферсманом А. Е. для изучения почти неведомой страны за чертой Полярного круга. И бывшая глухая царская окраина раскрывает огромные богатства своих недр. Начинается второй этап - научные исследования подчиняются задачам, которые диктует зарождающийся промышленный центр в Хибинах и впервые ставится вопрос о создании в Хибинских тундрах постоянного научно-исследовательского учреждения - возникает Хибинская горная станция Академии наук СССР.
Вместе с ростом социалистического строительства в новом горнопромышленном центре растут и требования, предъявляемые к науке... Требования жизни диктуют реорганизацию Станции в Кольскую базу Академии наук СССР... Создан первый в Союзе Полярно-альпийский Ботанический сад, начата работа по составлению почвенной и геоботанической карт Кольского полуострова, ведутся работы по химическому изучению минералов и руд, вовлекаемых в промышленность, ведутся экономические исследования по Кольскому горно-промышленному комплексу и другие работы. Но на сегодняшний день этого мало, предъявлены новые требования и Академия наук должна вступить в новый, третий этап своих работ на Кольском полуострове. Создание постоянных промышленных и сельскохозяйственных кадров, осваивание новых территорий, создание новых промышленных центров в Мончетундре и Ловозерских тундрах - все это требует реорганизацию работ базы, расширение ее тематики...
Кольская база Академии наук в вопросах соединения научной мысли с практикой социалистического строительства должна быть приближена к задачам и интересам бурно развивающейся промышленности Кольского полуострова... стать подлинным штабом научной мысли во всех областях народного хозяйства края». Автор видит организационное решение задачи «путем создания специального научного «Городка» на территории Заповедника Академии Наук, сосредоточив в нем разрешение всех проблем».
Реорганизации Базы проходила за счет «расширения ее тематики, расширения и углубления уже ведущихся работ, включения новых тем». Увеличение с 1936 года объема научно-исследовательских работ, пополнение Базы специалистами, рост общего бюджета Базы по линии Академии наук, заинтересованных организаций, а также Ленинградского Облисполкома с 500 тыс. рублей в 1935 году до 1.200 тыс. рублей в 1936 году (по курсу того времени, прим. авт.) позволило существенно расширить структуру Базы. В годовом отчете за 1936 год, сохранившемся в Научном архиве, отражены происшедшие изменения структуры Базы, в ее состав вошли: 1) Геолого-минералогический отдел, 2) Географо-экономичекий отдел, 3) Климатологический (климатолого-метеорологический) отдел, 4) Зоогеографический отдел (биоценотический отдел), 5) Ботанический (Полярно-альпийский Ботанический сад; лаборатории: Геохимическая, Биохимическая, Почвенная; экспедиции - Почвенная, Петрографическая, Ботаническая. В 1936 году на Базу были приглашены на постоянную работу 13 научных специалистов, и среди них - первооткрыватель апатитовых месторождений минеролог А. Н. Лабунцов, возглавивший Геологический отдел, В. X. Дараган - зав. минералогическим музеем Базы, геохимик Б. Н. Мелентьев, возглавивший Геохимическую лабораторию. Б. Н. Мелентьев сменил на посту И. Д. Борнеман-Старынкевич, начавшую химико-аналитические работы еще на Станции. Б. Н. Мелентьев организовал химическое изучение апатито-нефелиновых пород.
Химико-технологичекое направление исследований, впервые зародившееся еще на Тиетте, развивалось затем уже после Великой Отечественной войны в Кольском филиале АН СССР, получив высокую оценку ученых на международном уровне. В 1936 году на Базу пришли химик Волкова М. И. и профессор Г. Н. Соловьянов, возглавивший Географо-экономический отдел. Под руководством Г. Н. Соловьянова были начаты работы по проектам формирования горно-промышленного комплекса и создания новых промышленных предприятий и городов в Заполярье. Была запланирована к изданию в 1937 г. монография Г. Н. Соловьянова по истории развития производительных сил Кольского полуострова с привлечением не только русских, но и скандинавских источников. 12 сентября 1936 года подводились итоги пятилетней деятельности Ботанического сада Кольской базы АН СССР.
Среди достижений Сада - единственного в мире за Полярным кругом - прозвучало, что впервые на практике были организованы и проведены работы по озеленению заполярного Кировска, было посажено 500 деревьев, 2000 кустарников, многолетних растений - 2500. однолетних - 20000. Впервые в 1936 году были начаты работы в области физиологии растений приглашенным на Базу талантливым ученым Г. Э. Шульцем в целях изучения особенностей физиологических процессов местных и интродуцируемых растений в условиях Полярного севера. Работы проводились в тесном сотрудничестве с Климатолого-метеорологическим отделом, велись наблюдения за влиянием особенностей северных полярных условий на физиологию растений на 6 микроклиматических пунктах, метеостанции, питомнике и большой теплице. Основная тематика Ботсада определялась интересами озеленения рабочих поселков и широким развитием декоративного садоводства на Севере, отсутствовавшего до сего времени полностью.
Приглядись, читатель, проходя по улицам и площадям Кировска и Апатитов, к цветущим зарослям кустарников шиповника и сирени, научившимся переживать капризы недолгого северного лета, к изящным причудливо изогнувшимся яблонькам - их сорта начали выводить в далекие 30-е годы, чтобы украсить нашу с вами жизнь, для процветания которой они, энтузиасты науки и строители-романтики светлого будущего, не щадили жизнь. Перелистывая полувыцветшие от времени страницы отчетов и вчитываясь в них, не перестаешь удивляться и завидовать той энергии и искренней вере в совершаемое. Да, это были -Люди! Биографии некоторых из них можно сравнивать с увлекательнейшими книгами В. Каверина. Даже из личных дел некоторых сотрудников, хранящихся в Научном архиве КНЦ, видна уникальность их судеб. По отдельным публикациям наших историков и краеведов читатель уже имел возможность узнать о первопроходцах Хибин - о «человеке-молнии» академике А. Е. Ферсмане, о «счастливом разведчике» А. Н. Лабунцове, о первом управляющем трестом «Апатит» В. И. Кондрикове, о покорителе Хибинских апатито-нефелиновых месторождений геологе-разведчике М. П. Фивеге, о первом горном инженере рудника в Хибинах, «ЗК» Соловецких и Карело-Мурманских лагерей ИТЛ П. Н. Владимирове, об организаторе первого в мировой научной практике полярного сада Н. А. Аврорине. Этот список можно продолжить другими яркими именами. Сколько интереснейших историй, счастливых или трагических, хранят еще нераскрытые страницы архивных дел?
Кировский рабочий №39 (11289) с.3.,29 сентября 2000 г. (Наука Заполярья №30, сентябрь 2000 г.)
Кстати, об архиве... История научного архива, документы которого сегодня позволяют нам заглянуть в прошлое нашего региона, начинается в 1935 году на Кольской базе АН СССР, с деятельности ученого секретаря Кольской базы АН СССР А. М. Оранжиреевой (исполняла обязанности с 1 октября 1934 по 10 ноября 1936 года). На пожелтевшей от времени бумаге архивного дела запись от 7 ноября, приказ № 180 за подписью зампреда Базы И. Д. Чернобаева: "премировать Оранжирееву А. М. - Ученого секретаря Базы - за исключительно огромную работу по оказанию содействия научным экспедициям, за организацию и постановку учета научной работы, за создание научного архива материалов по Кольскому полуострову - путевкой в дом отдыха на южное побережье Крыма". Антонина Михайловна Оранжиреева, "бывшая дворянка", ленинградка с двумя дипломами - дореволюционными педагогическими курсами преподавателя иностранных языков -французского, немецкого и английского (1915 - 1917 гг.) и факультета общественных наук Ленинградского госуниверситета (1918 - 1924) по специальности "археолог".
Работала счетчиком, статистиком, преподавателем русского языка и литературы. В 1920 году принята на постоянную работу в Академию истматкультуры (1920 - 1931), где за 8 лет работы прошла путь от лаборанта до научного сотрудника, одновременно совмещая работу в различных учреждениях Академии наук СССР и принимая участие в экспедициях в 1932, 1933, 1934 гг. на Кольском полуострове. Осенью 1934 года назначена ученым секретарем КБАН СССР и была им до ноября 1936 года.
А. М. Оранжиреева была, фактически, первым историком на Кольской базе - в Научном архиве хранится рукопись ее исследования - "Работа Академии наук СССР и социалистическое строительство на Кольском полуострове". Это, по сути, очерк истории изучения Академией наук Кольского полуострова в дореволюционный и советский периоды (1920 - 1936 гг.) в области геологии, географии, ботаники, биологии, зоологии, гидрологии и даже истории и этнографии. Из двухсот листов рукописи тридцать посвящены истории Кольской базы АН СССР, тридцать - апатито-нефелиновой проблеме, свыше щестидесяти листов занимает составленный автором "Календарь научных исследований и социалистической стройки". Это, безусловно, ценнейший документальный источник, несмотря на некоторую политизированность, отсутствие ссылок на конкретные документы и неточности в датировке отдельных исторических событий. В ноябре 1936 года А. М. Оранжиреева уехала в отпуск и не вернулась на Базу, уволившись по окончании отпуска с 28 января 1937 г. "по состоянию здоровья", как видно из документов ее личного дела, хранящегося в Научном архиве.
С сайта
Кольского Научного Центра Российской Академии Наук
