Общая информация

[Иван Кукушкин]

Н. Вехов
Первые российские полярные станции

"Московский журнал" N 7 - 2007 г.


В начале 1930-х годов в СССР началась эксплуатация уникальной морской трассы - Северного морского пути, протянувшегося на тысячи километров от Мурманска до Берингова пролива. Первые же попытки организовать регулярное мореплавание по Северному Ледовитому океану как альтернативу трансконтинентальному судоходству из Европы в Азию были предприняты до революции. В 1910-х годах на необжитых еще тогда берегах Русской Арктики начали работу несколько метео-радиостанций, чтобы информировать направляющиеся на восток из беломорских и мурманских портов суда о ледовой обстановке в проливах Югорский Шар и Карские Ворота. Именно там сложнейшие навигационные, погодные, ледовые условия представляли наибольшую угрозу планам создания безопасного в военно-стратегическом отношении пути оперативного снабжения наших военных баз на Дальнем Востоке.

Задача укрепления дальневосточных границ России оказалась на рубеже XIX-XX веков в числе первостепенных. Удаленные окраины империи с их огромными запасами природных ресурсов и перспективной сырьевой базой в свете наращивания в регионе военно-морской мощи Японии и США требовали надежной защиты. Поражение в войне с Японией сделало эту задачу неотложной.

Ставший рискованным традиционный обходной маршрут российских торговых и военных судов на Дальний Восток вокруг Африки и Азии мог бы заменить более короткий арктический - вдоль северной оконечности Евразии. Однако на тот момент ни одна страна мира не имела достаточного опыта плавания в ледовитых водах. С 1870-х годов неоднократно предпринимались экспедиции с целью установления торговых связей Европы с Сибирью через северные моря и устья крупнейших сибирских рек (Н. А. Э. Норденшельд, Э. В. Толль, А. М. Сибиряков и другие исследователи), но они, при всем их героизме, были делом преимущественно одиночек и осуществлялись большей частью на средства заинтересованных промышленников. Требовалось серьезное вмешательство государства. Освоить трассу Северного морского пути призывали выдающиеся отечественные ученые - океанографы Ю. М. Шокальский и вице-адмирал С. О. Макаров, химик Д. И. Менделеев, начальник Гидрографического управления Морского министерства генерал-лейтенант А. И. Вилькицкий...

Приняв во внимание мнение широкой общественности, правительство наконец-то сформировало специальную Полярную комиссию для обстоятельного изучения северных морей. На стапелях Невского судостроительного завода были заложены два специальных исследовательских транспорта ледокольного типа - «Таймыр» и «Вайгач», весной 1909 года спущенные на воду. Вошедшие в реестр Военно-морского флота России ледоколы сооружались по последнему слову техники. Их оборудовали телеграфом - сенсационная новинка по тем временам. Корпус, верхняя палуба и ходовая рубка имели многослойную теплоизоляцию. 500-тонный запас угля обеспечивал автономное плавание протяженностью 12 тысяч миль со скоростью 8 узлов. На случай вынужденной зимовки каждый транспорт снабжался 16-месячным запасом провизии. Но и эти суперледоколы нуждались в надежных сведениях о ледовых условиях, солености и температуре воды, скорости и направлении ветра по маршруту. Получить же такие сведения можно было только в результате регулярных метеонаблюдений на ключевых участках трассы Северного морского пути, а передать - только посредством радиотелеграфной связи. Поэтому в недрах заинтересованных ведомств вскоре созрело решение организовать сеть полярных станций. Кстати, еще в 1911 году известный исследователь Русского Севера В. А. Русанов высказал идею о сооружении маяков и наблюдательных постов на Новой Земле, островах Вайгач и Белый1, то есть на значительной части Северного морского пути от Белого моря до устья Оби. Так что создание в середине 1910-х годов трех первых в России полярных станций, снабженных радиосвязью с «большой землей», а позже - аналогичных пунктов в проливе Маточкин Шар (1923-1924) и на мысе Желания (1931-1932) явилось, по сути, реализацией плана Русанова. В дореволюционной России их называли просто радиостанциями. Термин «полярные станции» в современном понимании появился в 1930-х годах.

В навигацию 1911 года из Архангельска к району строительства будущих станций направился пароход «Веспасиан», арендованный у местного судовладельца Буркова Отделом торговых портов Министерства торговли и промышленности. На борту «Веспасиана» находилась почтово-телеграфная экспедиция, командированная для инженерного обследования местности в трех предварительно намеченных для размещения станций пунктах: северная оконечность острова Вайгач, северное побережье Югорского полуострова и мыс Маре-Сале в западной части полуострова Ямал. Следом в 1912 году на судне «Нимрод» отбыла почтово-телеграфная экспедиция, а за ней на пароходе «Иоанн Богослов» - партия строителей. В каждой «точке» специалисты выбирали подходящую площадку, намечали расположение зданий и радиомачты, после чего в дело вступали строители. Материалом служили пустотелые бетонные блоки. Продолжительность работ ограничивалась сроками навигации, поэтому возведение зданий и их оснащение необходимой аппаратурой растянулось на два года. В первый год удалось закончить жилые дома, здания радиостанций и машинных отделений. В 1912 году почтово-телеграфная экспедиция под руководством Д. Д. Руднева установила метеорологическое оборудование на Вайгаче и на Югрском полуострове, а в 1914-м командированные на Ямал Центральной гидрометеорологической станцией из Архангельска тот же Руднев и В. А. Березкин оснастили приборами наблюдательный пункт на Маре-Сале2. Регулярные наблюдения начались в Югорском Шаре в сентябре 1913 года, на Вайгаче и на Ямале - в сентябре 1914-го. 31 августа 1913 года радиостанция Югорского Шара впервые связалась с Архангельском. 4 сентября состоялся первый сеанс радиосвязи между Вайгачом и Югорским Шаром; прием сигналов оказался отличным. 17 сентября экспедиция сообщила в Архангельск о прекращении работы радиостанций в связи с их консервацией на зиму. Были разобраны и смазаны двигатели, приспущены сети антенн; инвентарь взяли под охрану сторожа, которых на каждой «точке» зимовало по двое3.

Станция в проливе Югорский Шар располагалась примерно в 37-38 километрах к северо-западу от современного поселка Амдерма на материковом берегу, «спрятавшись» за небольшим островом Соколий. Открывавшийся оттуда для обзора водный горизонт был невелик: просматривался лишь юг пролива на 7 миль, запад пролива и берег Вайгача, а на востоке - часть акватории Карского моря. С установкой 71-метровой радиомачты радиус наблюдений увеличился до 20,4 миль, но из-за трудности подъема на верхушку мачты этим наблюдательным пунктом пользовались крайне редко - обычно наблюдения велись с поста, расположенного на трети ее высоты4.

На острове Вайгач станцию заложили километрах в двух к юго-востоку от мыса Мысаля на отлогом северо-восточном берегу небольшой бухты, обращенной в пролив Карские Ворота. Выбранное место оказалось не очень удачным: обзор с уровня суши составлял лишь около 80 градусов при радиусе около 10 миль; значительная часть горизонта закрывалась соседним островом Воронова и северным мысом Вайгача. Поэтому в 1915 году сюда из Архангельска доставили деревянную вышку высотой 11 метров, которую смонтировали на следующий год в 150 метрах к северо-востоку от строений станции на вершине 210-метрового холма, что увеличило радиус наблюдений до 15 миль5.
Самая восточная из трех первых радиостанций - на западном берегу полуострова Ямал (мыс Маре-Сале) имела наибольший горизонт обзора - 180 градусов, а видимость достигала 10 миль6.

В отличие от радиотелеграфных станций почтово-телеграфного ведомства России, обслуживавших судоходство в Балтийском, Черном, Азовском, Каспийском морях и на Тихом океане, карские отличались гораздо большей мощностью7. Оборудовались они как метеостанции II разряда, хотя официально именовались именно радиостанциями. Центральной являлась «точка» на берегу Югорского Шара. Сюда поступали данные с Вайгача и Ямала, а затем уже вся информация передавалась на Исакогорскую РС (под Архангельском) и далее в Петроград, в Николаевскую Главную физическую обсерваторию. Происходило это дважды в день - в 7 и 13 часов8.

По воспоминаниям участника сооружения станций, каждая из них на печальной прибрежной тундровой равнине «с моря выглядела приветливым беленьким поселком, увенчанным стройной радиомачтой»9. Строились они по одному проекту и имели, соответственно, типовую планировку, центром которой являлся бетонный жилой дом для сотрудников. Опыт возведения и эксплуатации бетонных сооружений в Арктике тогда еще отсутствовал, что обусловило ряд серьезных конструкционных ошибок. Сооружения ставились на грунт без учета его мерзлотно-механических свойств. В качестве фундамента использовался асфальт. Крыши делались четырехскатными с вальмовым покрытием на деревянных стропилах. В первый же год основания заметно просели, стены покрылись паутиной крупных и мелких трещин. Не помогли даже кирпичные контфорсы, установленные по углам всех построек на острове Вайгач. Уже в 1914 году пришлось командировать сюда бригаду ремонтников. Наибольшим разрушениям подверглась станция Маре-Сале, где здания располагались на глинисто-песчаных склонах холма. В необычайно теплые летние месяцы 1915 года глубина сезонного протаивания оказалась настолько велика, что склон «потек», отчего значительные повреждения получила аппаратная и крепления радиомачты.

Были выявлены и по возможности устранены и другие недочеты. Весь этот опыт очень пригодился в дальнейшем, когда в 1930-1940-х годах на Севере и в Сибири развернулось строительство целой сети полярных станций…

Но вернемся к началу. Сотрудники находились на радиостанциях круглогодично. Смена персонала производилась в период навигации, длившийся с июля по сентябрь. До 1917 года наблюдателей, телеграфистов, инженеров, специалистов по ремонту оборудования и рабочих-строителей, а также продукты, снаряжение, топливо доставляли на станции из Архангельска пароходами «Василий Великий», «Веспасиан» и «Николай II». Случалось, правда, иногда добираться и на оленьих упряжках пустозерских промышленников. Архивные материалы и публикации 1910-х годов помогли автору установить имена этих первопроходцев. Так, в 1915 году станцию в Югорском Шаре возглавлял старший механик Иван Николаевич Шмелев, а радиотелеграфными чиновниками, как именовались тогда телеграфисты, были Василий Иванович Николаенко, имевший квалификацию 3-го разряда и Николай Николаевич Каратаев (4-й разряд). Вайгачской станцией заведовал почтово-телеграфный чиновник 3-го разряда, коллежский регистратор Александр Александрович Доступов; среди других ее сотрудников - чиновники 4-го разряда прапорщик запаса Иван Андреевич Полисадов (исполнял также обязанности фельдшера) и Федор Яковлевич Принцев. Также три человека работали на Маре-Сале: радиотелеграфист, почтово-телеграфный чиновник 3-го разряда Григорий Константинович Иванькин (заведующий), чиновники 4-го разряда Степан Алексеевич Бачурихин и Никита Петрович Батрак10.

Работники станций занимались не только своим непосредственным делом. Они установили дружеские отношения с промышлявшими поблизости ненцами, нередко оказывали посильную медицинскую помощь их семьям, обучали детей грамоте, как могли, противостояли грабительской практике пустозерских купцов-промышленников, скупавших охотничью добычу неграмотных аборигенов практически за бесценок. В 1914 году на Югорский Шар Архангельская епархия командировала священника Геннадия Юрьева. Осенью он через пролив перебрался на Вайгач и здесь зазимовал. Ему выделили отдельную комнату, в которой отец Геннадий устроил домашнюю церковь и класс для занятий с детьми ненцев. А. А. Доступов и Ф. Я. Принцев всячески помогали священнику - изготавливали нехитрые подсвечники, пели в церковном хоре11.
Опыт первых трех лет работы карских РС предопределил создание в 1915 году новой - на острове Диксон. Эти четыре станции положили конец эпохе «слепого» мореплавания по ледовитым северным морям. В 1917 году их передали в ведение Центрального управления морского транспорта, в 1920-м - в УБЕКО Север (Управление по обеспечению безопасности кораблевождения на Карском море и в устьях Сибирских рек), а в 1933-м включили в систему Главного управления Северного морского пути. Все они, за исключением вайгачской, закрытой в 1953 году, продолжают действовать и сегодня.

1. Пихненсон Д. М. Проблема Северного Морского пути в эпоху капитализма // История открытия и освоения Северного морского пути. Л., 1962. Т. 2. С. 389.
2. Георгиевский Н. П. Радиостанции Карского моря. Архангельск, 1916. С. 5.
3. Шуман-Дела Кроа В. Экспедиция в Карское море // Вестник телеграфии без проводов. 1914. N 3-4 (март-апрель). С. 127.
4. еоргиевский Н. П. Указ соч. С. 6.
5. Там же. С. 7-8.
6. Там же. С. 7.
7. Яблоновский-Снадзевский Н. А. Результаты эксплуатации радио-телеграфных станций почтово-телеграфного ведомства // Вестник телеграфии без проводов. 1914. N 3-4 (март-апрель). С. 90.
8. Георгиевский Н. П. Указ соч. С. 6.
9. Там же. С. 32.
10. Вехов Н. В. Ранняя история полярных станций Российской Арктики // Морской флот. 2004. N 6. С. 60.
11. Козмин Н. Остров Вайгач и его обитатели-самоеды // Известия Архангельского общества изучения Русского Севера. 1917. N 7-8. С. 320.

[ "Московский журнал" http://www.mj.rusk.ru/show.php?idar=801338 ]

[Иван Кукушкин]

Скопировано из "Географии-История полярных исследований в географических картах"

Карта Арктики на 1895 го с указаниями 13 полярных станций, их координат и начальников:



[ Geography World http://members.aol.com/bowermanb/antarctica.html ]

[Инспектор]

01 ноября 2008 года законсервирована (временно прекратила работу) морская гидрометеорологическая (полярная) станция 2 разряда (МГ-2) Тамбей Архангельского ЦГМС-Р Северного УГМС. Станция была открыта в 1932 году для нужд 2 Международного Полярного года. В 2007 году отмечалось ее 75 -летие. Проблемы с которыми столкнулись гидрометеорологи - отсутствие подготовленных кадров, а также денежных средств для приобретения энергетического и отопительного оборудования (дизельгенератора и отопительного котла).
На ее месте планируется установка в 2009 году автоматической метеорологической станции (АМС).

[Иван Кукушкин]

Сюжет: есть большой мешок информации по полярным станциям СССР/России - неподготовленные сканы штампов из немецкого/румынского каталога, фотографии конвертов и даже самих штемпелей в железе.

Вываливать это все скопом, без описаний или хотя бы понимание что-где как то не очень интересно, поэтому вопрос конечно в первую очередь к Василию и padsee (как специализирующихся на этой теме) - навалимся, или пока обождем?

[[ Леспромхоз ]]

Сюжет: есть большой мешок информации по полярным станциям СССР/России - неподготовленные сканы штампов из немецкого/румынского каталога, фотографии конвертов и даже самих штемпелей в железе.

Вываливать это все скопом, без описаний или хотя бы понимание что-где как то не очень интересно, поэтому вопрос конечно в первую очередь к Василию и padsee (как специализирующихся на этой теме) - навалимся, или пока обождем?

Надо посмотреть, что за немцы-румыны.
Ждать, да догонять ...

[Иван Кукушкин]

Вываливать это все скопом, без описаний или хотя бы понимание что-где как то не очень интересно, поэтому вопрос конечно в первую очередь к Василию и padsee (как специализирующихся на этой теме) - навалимся, или пока обождем?

Надо посмотреть, что за немцы-румыны.
Ждать, да догонять ...

Ну значить потихоньку приступим.
Основные задержки - собрать штампики на один лист, разобратся что-где.
Первый (не по алфавиту, но интересный): Остров Ратманова

[Иван Кукушкин]

Надо посмотреть, что за немцы-румыны.
Ждать, да догонять ...

C буквой "А" - закончено, более ничего нет.
Теперь можно смотреть чего не хватает

[Инспектор]

С вашего позволения загружаю один из имеющихся у меня листков с каше, которые я встречал на полярных станциях и ставил на конверты в т.ч. Если у кого есть желание, можете рассортировать.
Если в таком виде мой материал устраивает, я продолжу.

[Иван Кукушкин]

С вашего позволения загружаю один из имеющихся у меня листков с каше ...

Все устраивает и все очень нужно.
Не нужно только никаких "позволений", форум - место коллективное.
А уж тем более - при выданных редакторских правах

С сортировкой только придется разбиратся "после", т.к. только букву А осилил, и многие станции - "в перспективе"

[[ Леспромхоз ]]

C буквой "А" - закончено, более ничего нет.
Теперь можно смотреть чего не хватает

Навскидку:

Абрамовский маяк
Анадырь
Анабар
Алакуртти,
Алдан,
Африканда,
Африка, мыс
...

[Иван Кукушкин]

C буквой "А" - закончено, более ничего нет.
Теперь можно смотреть чего не хватает

Навскидку:

Абрамовский маяк
Анадырь
Анабар
Алакуртти,
Алдан,
Африканда,
Африка, мыс
...

Ну можно их пока в "общий список" серенькими вставить.
Если чего будет появлятся - заменять на линки к теме.

[[ Леспромхоз ]]

От стронция к солнцу

Проект по замене РИТЭГов на радиоактивном стронции на солнечные батареи на островах и побережье Белого и Баренцева морей в настоящее время успешно завершён. В 2009 г. проект могут возобновить на маяках гидрографичекой службы Балтийского флота.
Все 153 маяка гидрографической службы Северного флота, установленные на побережье и островах Белого и Баренцева морей, переведены на электропитание от солнечных батарей. Радиоизотопные источники /РИТЭГИ/, ранее использовавшиеся для этих целей, отправлены на утилизацию в цехах челябинского предприятия "Маяк", сообщил телеканал ТВ-21.

Работы по переоборудованию заполярных маяков начались семь лет назад в рамках межгосударственного приграничного сотрудничества Норвегии и России. На эти цели норвежцы выделили 178 миллионов крон /747 миллионов рублей/. Кураторами проекта стали губернаторы норвежской провинции Финнмарк Гуннар Хенной и Мурманской области Юрий Евдокимов.

Не исключено, что подобные работы при финансовой поддержке Норвегии будут проведены и на маяках гидрографической службы Балтийского флота. Вопрос этот уже обсуждался на недавней встрече мурманского губернатора с его норвежским коллегой, представителями российского МИДа и военного ведомства. Предполагается, что балтийская часть проекта начнется в следующем году.

http://www.barentsobserver.com/cppage.4533376-16285.html

[[ Леспромхоз ]]

!!!

[Инспектор]

Предлагаю уважаемому обществу фото-схему станций Северного УГМС, правда все вместе, надо разделять на полярные, ТДС и пр.

[[ Леспромхоз ]]

За морозы ответит компьютер
Точность метеорологических прогнозов теперь зависит от высоких технологий

Анна Кольдина
"Российская газета" - Федеральный выпуск №4831 от 21 января 2009 г.

Министр природных ресурсов и экологии РФ Юрий Трутнев посетил вчера Мировой метеорологический центр в Москве. С инспекцией. Оценил работу новейшего суперкомпьютера.

Монтаж этого чуда техники был завершен еще в декабре прошлого года. И в том же месяце компьютер запустили в действие. Метеорологи надеются, что он поможет им повысить точность прогнозов. Однако о каких-то реальных результатах можно будет говорить не раньше, чем через год.

- Аналогичные компьютеры установлены еще в Новосибирске и в Хабаровске, - рассказал "РГ" заместитель директора главного вычислительного центра (ГВЦ) Росгидромета Сергей Лубов. - Они начнут работать весной нынешнего года. Стоимость всех трех машин вместе с их установкой оценивается примерно в 25 миллионов долларов.

Министра компьютер впечатлил. Он выразил надежду, что теперь прогнозы станут более точными и своевременными.

- Надежность прогнозов должна увеличиться в два раза, - тут же заверил министра директор ГВЦ Владимир Анцыпович. - Новый компьютер мощнее предыдущего в 10 раз. Теперь мы занимаем уверенное 3-е место среди мировых метеорологических центров.

Трутнев в свою очередь поинтересовался, что же планируется делать дальше, дабы занять лидирующие позиции? "Мы будем совершенствовать наземную систему наблюдения, а также планируем восстановить космическую систему мониторинга, которая последние 10 лет у нас не функционирует, - отчитался Анцыпович. - Сейчас мы используем преимущественно иностранные спутники. Но вот уже в марте должны запустить свой. Это будет первая ласточка".

Юрий Трутнев пообещал законодательно поддержать инициативы метеорологов. В первом квартале этого года он намерен представить в правительство предложения по улучшению системы гидрометеорологических наблюдений. Ведь недостаточно точные прогнозы бьют рублем по бюджету страны. В настоящее время ущерб от тех же паводков, ураганов, штормов составляет около 60 миллиардов. Более достоверные прогнозы позволят сократить его на 20-40 процентов.

- Если говорить об ущербе, то нельзя не коснуться и такого вопроса, как строительство в паводкоопасных зонах, - сказал министр. - Сейчас эта проблема законодательно практически не регулируется. Люди продолжают строить жилье в паводкоопасных районах, а затем в случае стихийных бедствий ущерб приходится возмещать государству. Так не должно быть. Нужно с этим что-то делать.