Автобиография адмирала А. В. Колчака
Публикация доктора исторических наук Ивана Плотникова, г. Екатеринбург
... Находясь в Средиземном морю, в Пирее, я получил приглашение от Императорской академии наук принять участие в снаряжаемой академией научной экспедиции в Северный Ледовитый океан [6] под начальством барона Толя [7]. Еще будучи в корпусе, и во время плавания на Востоке, я интересовался океанографией и исследованиями в полярной области. Моим всегдашним желанием было снарядить экспедицию для продолжения работ в Южном Ледовитом океане, начатых нашими знаменитыми исследователями адмиралами Беллинсгаузеном [8] и Лазаревым [9]. Мои работы по океанографии обратили на себя внимание и явились основанием для приглашения меня в упомянутую экспедицию. На эту последнюю я смотрел как на подготовку к будущей русской антарктической экспедиции. Я принял это предложение и из Греции вернулся в Петербург, где зиму и весну 1900 года употребил на подготовку к научным работам в экспедиции, работая в главной физической и Павловской магнитной абсерваториях [10]. Летом 1900 года я ушел в составе экспедиции на специальном судне «Заря» кругом Норвегии в Карское море и к берегам северного Таймыра, где экспедиция имела свою первую зимовку. В течении этого времени я занимался вопросами гидрографии, океанографии и делал наблюдения над земным магнетизмом. Кроме работ по этим специальным дисциплинам, я предпринял ряд санных поездок с целью исследования малоизвестного побережья Таймырского полуострова и прилегающих к нему архипелага островов [11]. В июле 1901 года, после вскрытия ледяного покрова «Заря» ушла на восток, обогнула мыс Челюскин и, выйдя в Сибирское море, направилась к Ново-Сибирским островам. После обследования Ледовитого океана — к северу от Ново-Сибирских островов, насколько это позволяли границы ледяных полей, «Заря» стала на вторую зимовку на острове Котельный Ново-Сибирской группы. Экспедиция имела строго научный характер и была занята исключительно научными работами и исследованиями. В эту зимовку мною был произведен также ряд санных поездок по островам с целью научных работ. Весной 1902 года барон Толь, считая невозможным, на основании предшествующих опытов, проникнуть далеко на север с помощью судна, решил предпринять отдельную санную экспедицию, имея ближайшею своею целью достигнуть малообследованный остров Бенета, лежащий к северу от Ново-Сибирских островов [12]. Экспедиция должна была продолжать с навигацией научные обследования Сибирского моря и обеспечить возвращение партии барона Толя устройством склада на Сибирских островах, куда барон Толь предполагал вернуться самостоятельно. Лето 1902 года было крайне неблагоприятным по состоянию льда, который благодаря северным ветрам спустился на юг и все наши попытки подойти к острову Бенета и вступить в сношения с бароном Толь не увенчались успехом. Согласно плану, после третьей навигации, экспедиция должна была подойти к устью Лены, закончить работы и вернуться в Петербург [13].
По возвращении было доложено о положении партии барона Толя, о которой небыло известий с весны и академия решила немедленно послать новую экспедицию с целью поисков партии и оказания ей помощи. Я выработал план шлюпочной экспедиции, имея целью пройти на землю Бенета и выяснить там, на месте, судьбу партии барона Толя. Экспедиция эта многим представлялась невыполнимой в виду ее крайней рискованности, но другого выхода, за отсутствием времени, не было [14], и я [...] 1902 года отправился обратно через Иркутск и Якутск в селенье Казачье на устье реки Яны, откуда предполагал начать движение на Ново-Сибирские острова. Со мною отправились двое из команды шхуны «Заря» по собственному желанию (боцман и рулевой старшина [15]) и четверю мезенских тюленепромышленников, за которыми [...] в Мезень. Это были люди, с детства привыкшие к движению льда, и они как нельзя более отвечали моей экспедиции. В Сибири я пригласил участвовать в экспедиции [...]ла Васильевича Оленина [16], бывшего хранителя Иркутского музея, хорошо знавшего путешествия по Якутской области и еще до моего приезда приобретшего для экспедиции теплую одежду и 160 ездовых собак. В конце апреля моя экспедиция в составе меня, Оленина, шести матросов и восьми тунгусов и якутов, на санях с собаками, имея с собой, доставленный за несколько сот верст с устья Лены тяжелый китобойный вельбот [17] вышла из села Казачьего на Ново-Сибирские острова. Переход был крайне тяжелый и часто приходилось тянуть вельбот наравне с собаками, передвигаясь по несколько верст в день, так как надо было прорубать лед. Экспедиция добралась [...]кой оконечности острова Котельный и здесь я решил ждать вскрытия моря. Экспедиция моя располагала ресурсами на четыре месяца, считая в том числе и плавание на вельботе, я же провел шесть месяцев — с мая по декабрь — и жить приходилось ведя расчет на прокорм собак и охоту, от успеха которой зависела не только сама экспедиция, но и наша участь. До вскрытия моря (июль 1903 года) мы охотились на тюленей, но все-таки часть собак пришлось убить, за невозможностью их прокормить. В июле море вскрылось и я на вельботе, вместе с двумя матросами и 4 поморами, взяв запас специальной провизии на полтора месяца — вышел в море, пробираясь [...] Южно-Сибирских островов, между островами Федосеевский и Новая Сибирь (Благовещенский пролив). Оленин с якутами и тунгусами остались на острове Котельный, имея задачею прокормить собак для нашего перехода обратно на материк (ко времени замерзания моря). После трехнедельного плавания во льдах, ночуя и останавливаясь на плавучих льдинах, идя на веслах и под парусами, перетаскивая через льдины часто сам вельбот и находясь иногда в совершенно безвыходных положениях, я, 6-го августа 1903 года, высадился на острове Бенета, но партии барона Толя я там не нашел. Мы осмотрели жилище партии и документы, из которых было видно, что еще в ноябре 1902 года партия барона Толя оставила землю Бенета и по движущемуся льду, в полярную ночь, пошла на юг к Ново-Сибирским островам. Обследовав острова и окончательно убедившись в отсутствии партии, я отправился обратно (на Ново-Сибирские острова) и прибыл на остров Котельный после 43-х* дней плавания на открытой шлюпке во льдах полярного океана. Олениным и отдельными партиями были обследованы спасательные склады на Ново-Сибирских островах, которые оказались совершенно нетронутыми, что еще раз подтвердило гибель партии барона Толя во время перехода с земли Бенета на Ново-Сибирские острова в Ледовитом океане. Дождавшись в ноябре замерзания моря, я с экспедицией по льду вернулся вновь в село Казачье, после семимесячного отсутствия. Вся экспедиция вернулась в полном составе, не потеряв ни одного человека. Впоследствии, от Императорского Географического общества я получил за эту экспедицию большую золотую медаль. Из устья Яны я выехал на оленях в Верхоянск и прибыл в Якутск накануне объявления русско-японской войны.
...
... Я решил снова вернуться к старой работе по исследованию полярных морей и по изысканию Великого северного пути из Атлантического в Северный океан. В это время Главное гидрографическое управление морского министерства решилось заняться этим вопросом и для этого снарядить экспедицию. Я принял участие в подготовительных работах этой экспедиции и при моем непосредственном участии были разработаны, спроектированы чертежи двух специальных ледокольных судов
«Таймыр» и
«Вайгач», командиром которого я и ушел на Дальний Восток в 1909 году для начала работ по изысканию указанного пути со стороны Берингова пролива. В навигацию 1909 года я работал в Берингове проливе и в прилегающей к нему области Ледовитого океана. Осенью же вернулся во Владивосток с тем, чтобы на следующий год продолжать эти исследования на запад, в Ледовитом океане. Вскоре после возвращения во Владивосток, я получил известия о переменах, происшедших в составе морского министерства и о привлечении меня снова в Морской Генеральный штаб для продолжения работ по судостроительной программе и по подготовке флота к войне.