При изучении истории Н-209 узнал интересный факт. Оказывается, очень многие советские книги, журналы и газеты в электронном виде в свободном доступе можно найти на американских интернет-ресурсах. Меня это сильно удивило. Я не понимаю, зачем американцы в таких объёмах сканируют советские детские книжки сталинского времени.
Один из самых интересных примеров это второе издание книги Э. Т. Кренкеля "4 товарища" 1940 года:
https://archive.org/details/chetyre_tovarishcha По оформлению книжка детская, но в ней обсуждается много серьёзных тем, связанных с перелётом Леваневского. По уровню обсуждения радиотехнических вопросов эта детская книжка гораздо выше большинства статей в научно-популярных журналах. Особенно хочу отметит такие детали.
На странице 93 Кренкель чётко говорит, что принимал передачи Н-209 на волне 27 метров. Куперов в своей статье написал, что Н-209 работал на волне 26 метров. Но это может быть просто эффект округления. В книге Зингера 1939 года указана длина волны 26,54 метра. Вопрос о длине волны очень важный, так как радиопомехи напрямую зависят от длины волны. Даже при работе в диапазоне коротких волн помехи сильно зависят от длины волны, а волны разных диапазонов (короткие/средние/длинные) вообще распространяются по разным принципам. Известно, что радиостанция Н-209 "Онега "была очень мощной и имела очень широкий диапазон волн (в сравнении с другими авиационными радиостанциями того времени). Тем не менее, вопрос выбора рабочих частот для перелёт обсуждается очень редко. Очевидно, что длина волны 26 метров плохо подходила для "Онеги", так как нижний диапазон "Онеги" был 25 метров. То есть для перехода не волны короче 25 метров радист должен был поменять радиостанцию. При этом на второй радиостанции диапазон коротких волн тоже был не полный (по крайней мере, такую информацию опубликовали в газетах в день вылета).
Затем следует обратить внимание, что проблемы с радиосвязью с борта Н-209 начались задолго до прохождения полюса ("
Иногда самолет попадал в мертвые зоны для волны 27 метров."). Кренкель написал, что в это время Н-209 принимали на восточных радиостанциях. Но книга Зингера этого не подтверждает. Очевидно, что плановый график радиосвязи был одна радиограмма в час (во второй половине часа, вероятно около 40 минут). Тем не менее в списке радиограмм в книге Зингера есть три большие дырки в принятых радиограммах, одна из дырок больше двух часов:
22 часа 03 минуты - 23 часа 53 минуты
6 часов 44 минуты - 8 часов 30 минут
9 часов 15 минут - 11 часов 50 минут
Так как архив штаба перелёта исчез, то реальную ситуацию с радиосвязью сложно восстановить. Но по косвенным признаком радиосвязь можно оценить как нестабильную, с большим количеством помех и повторной отправкой радиограмм. Хотя на борту Н-209 был выделенный радист, телеграммы принимались очень неравномерно, это хорошо видно по книге Зингера. Кренкель написал, что услышал Н-209 первый раз в 2 часа 48 минут, а по книге Зингера ближайшая радиограмма 2 часа 54 минуты. Кренкель написал, что принял радиограмму о пролете полюса в 13 часов 45 минут, а в книге Зингера указано 13 часов 40 минут.
На странице 94 Кренкель написал:
"Днем получено расписание, на каких волнах слушать". Это намёк на то, что для Н-209 всё таки был подготовлен план радиосвязи (основные частоты, запасные частоты, время смены частот). Но этот план до сих пор не опубликован. Неизвестно даже, предполагалась ли работа "Онеги" на длинных волнах во время перелёта. Также неизвестно, как именно штаб перелёта следил за передачами Н-209 (всё приёмные радиостанции слушали одну частоту или были выделены радиостанции для прослушивания запасных частот).
Следует отметить, что идея проверки прохождения радиоволн на волне 27 метров вечером 13 августа принадлежала лично Кренкелю, а не штабу перелета. Если бы удалось найти полные результаты этой проверки, то получился бы идеальный контрольный пример для работы Куперова (в книге Кренкеля есть только результат проверки для линии СП - Тикси). Но следует учитывать, что даже в момент отправки аварийной радиограммы между СП и Н-209 было достаточно большое расстояние (порядка нескольких сот километров). Если полёт Н-209 продолжался, то расстояние между СП и Н-209 увеличивалась, в 18 часам дистанция могля быть около тысячи километров.
Очень важно отметить, что в книге Кренкеля был опубликован текст аварийной радиограммы номер 19 с "цифровым окончанием". Насколько я знаю, в советских газетах в августе 1937 года "цифровое окончание" не публиковалось (позднее объяснялось, что "цифровое окончание" было принято только в США). Однако эти странные цифры никто не скрывал от советских читателей, они попали даже в детскую книжку 1940 года. Интересно отметить, что в детской книги эту радиограмму опубликовали точнее, чем во многих научно-популярных статьях (радиограмма правильно начинается с цифрового кода 34).
Кроме прямой радиотехники, в книге Кренкеля можно отметить два любопытных момента. История радиста Вознесенского из бухты Тихой рассказана в стиле чёрного юмора, весьма редкого для советских детских книг. Я раньше думал, что в книге Зингера история Вознесенского рассказана очень жёстко, чтобы создать образ идеального антигероя. Но на самом деле в книге Зингера история причёсанная, а вот в книге Кренкеля это настоящий чёрный юмор.
А на странице 79 Кренкель вспоминает историю с примусом Папанина. Кренкель подтверждает, что Папанин заранее и официально обращался к Шевелеву (то есть к начальнику полярной авиации) с просьбой привести иголки для примуса. Очевидно, что экипаж Леваневского не собирался пролетать над Папаниным 13 августа и это решение было принято ещё до начала перелёта. Однако непонятно, кто именно и когда именно приказал (или разрешил?) Леваневскому (или Левченко?) не пролетать над дрейфующей станцией. Также интересно, что на СП об этом решении ничего не сообщали (Папанин написал в мемуарах, что он до последнего ждал пролёта Н-209 над станцией).
